Любой человек хотя бы раз думал про себя: «Эх, если бы я только мог быть свободным, как птица». Веками мы сравнивали себя с этими загадочными крылатыми существами. А сколько философов писали о них в своих трактатах, сколько писателей вкладывали эти слова в уста своих героев, сколько певцов пели об этом? И неужели вы никогда не задавались вопросом, невольно заглядевшись на воробья, усевшегося на подоконник: что же у этих птиц на уме? Любят ли они так же, как и мы, о чем они думают, поднимаясь...
Любой человек хотя бы раз думал про себя: «Эх, если бы я только мог быть свободным, как птица». Веками мы сравнивали себя с этими загадочными крылатыми существами. А сколько философов писали о них в своих трактатах, сколько писателей вкладывали эти слова в уста своих героев, сколько певцов пели об этом? И неужели вы никогда не задавались вопросом, невольно заглядевшись на воробья, усевшегося на подоконник: что же у этих птиц на уме? Любят ли они так же, как и мы, о чем они думают, поднимаясь на...
Любой человек хотя бы раз думал про себя: «Эх, если бы я только мог быть свободным, как птица». Веками мы сравнивали себя с этими загадочными крылатыми существами. А сколько философов писали о них в своих трактатах, сколько писателей вкладывали эти слова в уста своих героев, сколько певцов пели об этом? И неужели вы никогда не задавались вопросом, невольно заглядевшись на воробья, усевшегося на подоконник: что же у этих птиц на уме? Любят ли они так же, как и мы, о чем они думают, поднимаясь...