Проза — Александр Галин

В ресторане молдавской кухни в центре Москвы собираются трое человек. Загадочный румын Арнольд, известный пластический хирург категории VIP Соловьёва и её спутник жизни, некогда прославленный психиатр, а ныне спивающийся альфонс – Дранков. В течении их разговора мы узнаём, что Арнольд, бывший клиент Соловьёвой, в «прошлой жизни» – предприниматель Андрей, по своей прихоти предавший своих хозяев, очень серьёзных людей. Также мы узнаём, что вскоре должна прийти жена Андрея, которую он поспешно...

Амстердам. Наши дни. Скворцов, бизнесмен, связанный с властью, приезжает проведать свою жену Ларису и сына Виктора. Витя активно включился в студенческую акционную жизнь Европы и приехал на гей-парад в качестве борца за человеческие права. С ним приезжает и его хороший друг, недавно расставшийся со своим молодым человеком. Скворцов, человек казачьих кровей, гордящийся своими консервативными взглядами, приходит в ужас. Он решает, что его сын Витя не просто активист. Помимо прочего, это может...

«Ночь. Поверхность Луны. Видны следы пребывания человека: валяются банки, блестит разбитое бутылочное стекло у подножия небольшого кратера. Появляется Богданов, в руках бутылка шампанского и фляга; за ним, c бокалами, – Римма, Оксана, Сулпан и темнокожая Дездемона. Богданов пьян и печален. Долго бродит, глядя по сторонам, как будто что-то ищет. Девушки стоят в отдалении. Богданов (просветленно). Вот – место посадки… Молчание. Римма (понимая торжественность момента). Когда в гостинице вы нам...

«Гостиная в квартире Сирены. Бьют кремлёвские куранты, отчего можно догадаться, что Красная площадь где-то очень близко. У раскрытого рояля Виктория. Звучит Чайковский. Сирена слушает её, сидя за большим, обильно сервированным на две персоны столом. Сирена. Виктория, а разве глагол «быть» и глагол «иметь» не одно и то же? Если я есть в настоявшем времени… Нет, скажем, в прошедшем времени – я была, то я ведь обязательно что-то имела… в прошедшем… Виктория. Это разные глаголы. Некоторое время...

«В павильоне киностудии темно, только через открытую дверь проникает свет из коридора. Смутно темнеет декорация напоминающая пьедестал, но без памятника. Неподалеку от двери стоит ассистент Аня, говорит по крохотному телефону. Аня(по телефону). Зоя Ивановна, вы режиссёр, вы должны были вообще здесь развалиться в кресле и ждать пока продюсер разрулит ситуацию. Я считаю, что вы уже и так перед этими «светиками» унизились. Почему вы должны были их просить?! Пусть продюсер приедет и сам уговаривает...

«Развалины стадиона заросли диким бурьяном. Среди вздыбленных досок и щебня несколько чудом сохранившихся рядов восточной трибуны. Внизу свалены в кучу развороченные глыбы постаментов с остатками спортивных скульптур, только одна поставлена прямо – гимнастка, с отбитой головой. На футбольном поле, в сухом безветрии, стоят могучие лопухи. За высокой стеной с треснувшими гипсовыми чашами угадывается неторопливая жизнь провинциального города в разгар жаркого летнего дня. Два молодых человека с...

«В бывшем монастыре расположились библиотека и артель инвалидов. Сквозь зарешеченные окна видно, как несколько незрячих делают свою нехитрую работу. Полки библиотеки, хранящие прежний порядок, пусты. В проходе два слепых баяниста, прислушиваясь друг к другу, растягивают мехи баянов. Появился Паша – крохотный мужичок с восторженным лицом. Его настигает Екатерина Федоренко…»

«Летний московский вечер. Велорикша едет по бульварному кольцу. Солнечный свет играет в никелированных спицах колёс. Вадик развалился в коляске, в руке бутылка с пивом. Саша крутит педали, время от времени оборачивается, посматривает на друга; потом смотрит вперёд, на аллею Чистых прудов. Вадик. Какой был день! Посмотри, Сашенька, посмотри, милый, как милостива к нам природа! Сколько тепла, солнца, зелени!.. Начало лета! Всё воскресает, шевелится, кряхтит!.. Всё хочет жить! Природа-мать, ты...

«Крыша барака прохудилась, стены рассохлись. Сильный ветер медленно, со скрипом отводит дверь – на миг открывается на холмах далекая дорога. Возвращается мрак. Солнечная пыль сквозит сквозь щели, оживляя наглухо забитые досками окна и ряды старых, поржавевших коек. Вошла Валентина. Закрепила дверь, поставила на койку чемодан. Лора, с дорожной сумкой в руках, остановилась у входа, смотрит вдаль…»

Муж Петровны – пьяница. Перед сенокосом он в очередной раз пропал на два месяца и заявился к ней на поле в новом костюме, да еще с адвокатом и нотариусом. Оказалось, что вот уже несколько лет они учредители какой-то фирмы вместе с его старым другом, который недавно погиб. Таким образом, они получили большие деньги, но есть люди, которые хотят их украсть. И вот муж нашел в Москве адвоката, который бы взялся вести это дело, и все, что ему нужно, – это символический аванс в десять тысяч рублей. Как...