Скачать книги Геннадий Михеев

В одной из комнат пол покрывали листки бумаги, исписанные мелким, убористым почерком. Я взял один из листков и в свете фонарика (я, кстати, всегда беру в командировки фонарик - в глубинке с завидной постоянностью пропадает свет) попытался прочесть. Почерк сложный, смысл написанного я различал с трудом. Почти сразу я понял: это дневник одного из обитателей подземелья. Все листки, исписанные с обеих сторон, я собрал, их набралось чуть меньше двухсот. Они не пронумерованы. В гостинице удалось...

"Причесывая" исходный текст "Комедии" на свой лад, я постарался избавиться от высокопарных рулад наподобие "ты, читатель, сейчас безмерно удивишься". После Аушвица и Хиросимы человечеству стало несколько сложнее удивляться и проще сойти с ума. Антураж эпохи - явление эфемерное, посему эту амальгаму чаще всего полезно счищать.

...Коллега, пляшите с отправной точки. Я намекаю на вопрос происхождения денег. Если они так легко расстаются с деньгами, значит, деньги достались им так же легко. И поверьте, в абсолютном большинстве случаев мы предлагаем людям вложить средства в свое развитие, и, надо заметить, они отдают далеко не последнее! Мы им продаем конкретный товар: прививаем иммунитет к авантюрам. Так сказать, мы - промоутеры и сансаи. То, что они получают в итоге физическую пустоту (что ж, лукавить не буду, ведь мы...

В Новой Москве именно что существует Культ. И он в тот момент, когда в сие маленькое общество брошены были мои герои, вошел в стадию кризиса. Они думают, что верят в Бога. На сомом деле, они верят в идею Дауншифтинга, то есть, существованию за счет ренты себе в удовольствие. Последнее никто не отменял, однако, себе в удовольствие живут и крокодилы. Ежели рассудить строго, человек тем и отличается от других существ, что делает нечто не только для себя, родного или своей популяции, но и вообще......

Сон-повесть.

Боже праведный! И что я, грешный, делаю здесь... Провиденье загнало меня, как, впрочем, и многих, в эту дыру. Без надежды, без будущего... но ведь с отрадою! Если бы не Люся, не знаю, что со мной сделалось бы. Вероятно, сошел бы я с ума и сгинул в болотных безднах. Именно сейчас, сидячи на колокольне под великолепными небесами, впервые я ощутил, что есть у мня по-настоящему близкий человек. А боль моя в том, что для Люсьен и я, и Беловодье, и наша потешная братия - лишь временная отдушина в...