Роман представляет собой историю любви. Образы двух девушек сливаются и мерцают в сознании рассказчика, и отделить одно чувство от другого так же трудно, как разделить на составляющие солнечный свет, — а главное, не нужно. Нужно быть таким рассказчиком, как Немцев — таким внимательным к внутренней форме слов и внешней — вещей, — чтобы подарить читателю чудо «объемного чтения»: когда, читая книгу, кожей чувствуешь дуновение ветра и качающиеся тени ветвей деревьев.
Роман представляет собой историю любви. Образы двух девушек сливаются и мерцают в сознании рассказчика, и отделить одно чувство от другого так же трудно, как разделить на составляющие солнечный свет, - а главное, не нужно. Нужно быть таким рассказчиком, как Немцев, - таким внимательным к внутренней форме слов и внешней - вещей, - чтобы подарить читателю чудо "объемного чтения": когда, читая книгу, кожей чувствуешь дуновение ветра и качающиеся тени ветвей деревьев...
Роман представляет собой историю любви. Образы двух девушек сливаются и мерцают в сознании рассказчика, и отделить одно чувство от другого так же трудно, как разделить на составляющие солнечный свет, - а главное, не нужно. Нужно быть таким рассказчиком, как Немцев, - таким внимательным к внутренней форме слов и внешней - вещей, - чтобы подарить читателю чудо "объемного чтения": когда, читая книгу, кожей чувствуешь дуновение ветра и качающиеся тени ветвей деревьев.
.
.