Скачать книги Габриэль Витткоп

Маркиз де Сад - самый скромный и невинный посетитель борделя, который держит парижанка Маргарита П. Ее товар - это дети, мальчики и девочки, которых избранная клиентура использует для плотских утех. "Торговке детьми", вышедшей вскоре после смерти Габриэль Витткоп, пришлось попутешествовать по парижским издательствам, которые оказались не готовы к леденящим душу сценам.

От издателя   Муж забивает беременную жену тростью в горящем кинотеатре, распутники напаивают шампанским уродов в католическом приюте, дочь соблазняет отцовских любовниц, клошар вспоминает убийства детей в заброшенном дворце, двенадцатилетнюю девочку отдают в индонезийский бордель... Тревога - чудище глубин - плывет в свинцовых водоворотах. Все несет печать уничтожения, и смерть бодрствует даже во сне.

Книга Габриэль Витткоп посвящена забавным обличьям, которые принимает смерть. Где провел последние часы своей жизни Эдгар По? Почему его труп был облачен в чужой костюм на несколько размеров больше? Куда делась юная английская туристка, осматривающая красоты Рейна, и отчего ее кости оказались на заброшенной башне? Кто похитил господина Т., решившего прогуляться по джунглям? Все истории подлинные, кроме последней: о жизни, любви и смерти прекрасных близнецов-гермафродитов.

Гарпии вездесущи и всегда настороже, так что нам от них не ускользнуть. Ключ к разгадке кроется в их имени — «похитительницы», «воровки». Они персонифицировали критское божество смерти, представленное в «Одиссее» бушующим ветром. В индуистской теогонии они становятся демонами небосвода, прекрасными, как крупные хищные птицы. Непрестанно меняясь из века в век, они принимают все новые, непривычные обличья, перетекающие одно в другое в вечном движении, похожем на волнение моря, где они и...

От издателя   Муж забивает беременную жену тростью в горящем кинотеатре, распутники напаивают шампанским уродов в католическом приюте, дочь соблазняет отцовских любовниц, клошар вспоминает убийства детей в заброшенном дворце, двенадцатилетнюю девочку отдают в индонезийский бордель... Тревога - чудище глубин - плывет в свинцовых водоворотах. Все несет печать уничтожения, и смерть бодрствует даже во сне.

От издателя Книги Витткоп поражают смертельным великолепием стиля. «Некрофил» — ослепительная повесть о невозможной любви — нисколько не утратил своей взрывной силы. Le Temps Проза Витткоп сродни кинематографу. Между короткими, искусно смонтированными сценами зияют пробелы, подобные темным ущельям. Die Zeit Габриэль Витткоп принадлежит к числу писателей, которые больше всего любят повороты, изгибы и лабиринты. Но ей всегда удавалось дойти до самого конца. Lire

Опубликованный посмертно роман «Каждый день — падающее дерево» — это портрет двойника автора, надменной и безжалостной Ипполиты, вспоминающей свою жизнь, озаренную гордым пламенем презрения к человечеству.

Целое столетие на берегу Марны возвышалась вилла, которая сперва называлась «Селена», а потом была переименована в честь египетской богини Нут. Здесь разыгрывались комедии и драмы, слышался смех, рыдания, крики, тявканье пекинесов, мяуканье кошек, карканье ворона, попискивание крыс, голос скрипки и стук швейной машинки. Здесь жили могильщик, эксгибиционист, торговцы, еврейские беженцы, феминистки, умирающий от СПИДа парикмахер, юная Антуанетта, наделенная чертами самой Габриэль Витткоп, и ее...

"Они вездесущи и всегда настороже, так что нам от них не ускользнуть. Они ускользают от нас сами, ведь мы знакомы с ними, в основном, по греческому классицизму, а эта поздняя и слишком созерцательная эпоха не очень подходит для изучения богинь-матерей. Однако ключ к разгадке кроется в их имени: Harpyai - "похитительницы", "воровки". Мы знаем, что изначально они персонифицировали критское божество смерти, представленное в "Одиссее" бушующим ветром. Гарпии появляются также под видом красных...

Второй сборник рассказов Габриэль Витткоп посвящен забавным обличьям, которые принимает смерть. Где провел последние часы своей жизни Эдгар По? Почему его труп был облачен в чужой костюм на несколько размеров больше? Куда делась юная английская туристка, осматривающая красоты Рейна, и отчего ее кости оказались на заброшенной башне? Кто похитил господина Т., решившего прогуляться по джунглям? Все истории подлинные, кроме последней: о жизни, любви и смерти прекрасных близнецов-гермафродитов.

Мертвые удобны тем, что не изрекают мнений, а потому воздерживаются от столь свойственного живым идиотизма, — говорила Габриэль Витткоп. Ее литании, возвышенные песни безнадежной любви и удивительные экзерсисы аутоэротизма, многим обязаны мухам, пожирающим мозги мертвецов, создавая «гудящую багряно-золотистую похлебку». Но кто осмелится упрекнуть Габриэль Витткоп, автора знаменитой книги `Некрофил`, на этот раз преподнесшую нам тело своей гниющей возлюбленной?

"Они вездесущи и всегда настороже, так что нам от них не ускользнуть. Они ускользают от нас сами, ведь мы знакомы с ними, в основном, по греческому классицизму, а эта поздняя и слишком созерцательная эпоха не очень подходит для изучения богинь-матерей. Однако ключ к разгадке кроется в их имени: Harpyai - "похитительницы", "воровки". Мы знаем, что изначально они персонифицировали критское божество смерти, представленное в "Одиссее" бушующим ветром. Гарпии появляются также под видом красных...

Шедевр Габриэль Витткоп (1920-2002), роман-лабиринт с пересекающимися тропами, посвящен драматическим судьбам Беатриче Ченчи - итальянки позднего Возрождения, маркизы де Бренвилье - француженки эпохи Людовика XIV и миссис Фулхэм - англичанки эдвардианской эпохи. Их связывают навязчивые видения, места, предметы и лейтмотивы, создающие единство за пределами хронологических рамок. И все трое связаны с нашей современницей - Хемлок. Даже в детстве Хемлок считала людей марионетками, способными...

Муж забивает беременную жену тростью в горящем кинотеатре, распутники напаивают шампанским уродов в католическом приюте, дочь соблазняет отцовских любовниц, клошар вспоминает убийства детей в заброшенном дворце, двенадцатилетнюю девочку отдают в индонезийский бордель... Тревога - чудище глубин - плывет в свинцовых водоворотах. Все несет печать уничтожения, и смерть бодрствует даже во сне.