Контркультура — Яков Сычиков

Я не хочу наделять никого своей жалостью. Люди, кажется, заслуживают большего. Они заслуживают любви. Но любовь должны выскребать из себя заржавелыми тупыми совочками. Забытыми в песочнице Маленьким во время дождя.Содержит нецензурную брань.

Одинокий предвестник вечного дня. Из разверзнутых миру ладоней льёт отчаянную радость бесконечного множества сгорающих в новой жизни лучей. Взгляд погружён в бездну позолоченного безмолвия, и, кажется, безнадёжно утопаешь в словах и условностях, подбирая имена потаённому, созерцая со дна, как на поверхности пламенеет размытым пятном дивный образ, растекающийся по пути, как крик разрываемого солнца.Содержит нецензурную брань.

Есть категория людей, у которых всегда с творчеством все в порядке. Вернее, им так кажется. Напишут какую-нибудь ерунду, повесят в рамочку на гвоздике и радуются на нее до конца жизни, как на иконку молятся. Внукам показывают. Для меня творчество, это вечная стройка, по которой ходишь этаким прорабом и вечно орешь: «Переделывать! Я сказал, переделывать!» Пока такая «Вавилонская башня» строится, взгляды на фундамент успевают поменяться, и чтоб в будущем все не рухнуло, приходится рушить сейчас и...

Раньше время стояло, как вода в стакане, ты чувствовал все его колыхания, которые доходили до тебя как мельчайшие пульсации с того конца света. Теперь время расписано на год вперед, включено в график продаж и запротоколировано главной канцелярией, и вот уже молодой курьер спешит рассовать побыстрее все буклеты нового времени по почтовым ящикам парадной. И только погода еще сигнализирует о своей независимости. Погода — это единственный голос, который еще слышит человек.Рассказы, наброски,...

Чем становишься старше, тем меньше возможности выйти на улицу просто так – без всякой надобности и поклажи. В смысле, без рюкзака, сумки, телефона, паспорта. Я вполне уютно чувствую себя в комнате – как вмонтированная в бетон жизнь.Рассказы, наброски, этюды, экспромты.Содержит нецензурную брань.

Когда Табунову было шесть лет, семья их уменьшилась. Как-то вечером мама вернулась домой, но в подъезде ее уже ждали сотрудники НКВД, они схватили ее и увезли на допрос. Выяснилось, что она была влюблена в шпиона английской разведки и с предприятия передавала ему образцы советских секретных разработок под кодовым названием «Навоз Парнасский». Она выносила их на грязных перчатках вместе с землей. Отец Табунова поседел за одну ночь. Ему сказали, что она занималась с англичанином любовью...

Людей можно условно поделить на нормальных и ненормальных; нормальным легче жить, чем не нормальным, следовательно, людей можно дальше делить — на успешных и неуспешных; отсюда — и почти окончательно — мы можем поделить людей на богатых и бедных. И чем нормальные успешней, тем они богаче, а чем ненормальные неудачливее, тем они беднее, а чем беднее, тем еще больше они ненормальнее. Вот такая вот хмурая алгебра жизни.Сборник рассказов, объединенных темой одиночества, неустроенности и...

Антиутопическая повесть. Попытка автора переварить в себе всю конспирологическую накипь 90-х и нулевых с ее тайными заговорами, мировыми правительствами, переосмысленными "Протоколами сионских мудрецов", помноженных на пресловутый "План Даллеса".Содержит нецензурную брань.

Если попытаться найти что-то общее между этими рассказами, то, кроме автора, их объединяет тема превращения. Это не значит, что читателя ждут отсылки к Кафке, нет, автор, скорее всего, и не знал о пражском классике, когда писал собственное произведение. Потому что это истории молодости, пусть и пересказанные метафорическим языком и уложенные в фантасмагорическую форму, но далекие от высоколобой литературщины. Так экспериментально пишешь только раз в жизни, и никогда уже потом не возвращаешься во...