Цитомегаловирус

Эмманюэль Гибер — один из наиболее авторитетных французских комиксистов, обладатель гран-при Международного фестиваля комиксов в Ангулеме и премии Рене Госинни за сценарное мастерство. В тридцать лет Эмманюэль познакомился с шестидесятидевятилетним Аланом Инграмом Коупом, американским солдатом, прошедшим через Вторую мировую войну. Между ними завязалась крепкая дружба, и на протяжении следующих двенадцати лет Эмманюэль записывал рассказы Алана о его военных буднях, протекавших вдали от полей...

«Ариоль» — это серия весёлых комиксов о повседневной жизни маленького ослика и его лучшего друга, непослушного, но очень симпатичного поросёнка. Они вместе ходят в школу, вместе ездят на каникулы, вместе играют и вместе валяют дурака. Их придумал Эмманюэль Гибер, один из наиболее авторитетных французских комиксистов, обладатель премии Рене Госинни за сценарное мастерство, а нарисовал известный детский иллюстратор Марк Бутаван.

Прочитав в 1977 году первый роман Эжена Савицкая, Эрве Гибер отправил ему собственную, только что вышедшую книгу. Так завязалась переписка. Виделись они редко: Гибер жил в Париже, Савицкая в Льеже. Переломный момент наступил в 1982 году, когда Гибер опубликовал «Послание собрату по перу». Тон последующих писем переменился, Гибер стал почти открыто демонстрировать свою одержимость, сочиняя письма все более пламенные. Я люблю тебя в том, что ты пишешь. Я люблю тебя, когда ты пишешь. Я люблю то,...

Очень странные ощущения, когда открываешь посреди ночи глаза и видишь стоящего рядом лакея – в домашнем халате или пижаме, которую я носил, когда был молод, или же голого, с накинутой на плечи меховой шубой, которую я заказал себе, когда ездил в Москву, – лакей смотрит во мраке, не говоря ни слова, сверля меня взглядом поблескивающих желтых глаз.

Толпы зрителей собираются на трибунах. Скоро начнется коррида. Но только вместо быка - плюющийся ядом мальчик, а вместо тореадора - инфантеро. .Я не хочу вынимать меча, ушедшего по самую рукоятку в детский затылок; рука так сильно сжала клинок, как будто слилась с ним и пальцы теперь стальные, а клинок трепещет, словно превратившись в плоть, проникшую в плоть чужую; огни погасли, повсюду лишь серый дым; сидя на лошади, я бью по косой, я наверху, ребенок внизу, я довожу его до изнеможения, хлещу...