Афродизиак. Рассказы о взрослой любви

Мир человеческих страстей и эмоций у Александра Дунаенко мне кажется живее и ярче мира классики женских и мужских образов, но главное он дарит нам какое-то новое понимание мира мужчины. В этом его особенная сила. Он позволяет посмотреть на мужчину так, как умеет смотреть любящая мать на своего сына, видя за его часто непутёвостью, огромный и сложный мир нереализованных талантов, которые жизнь превращает в бессмысленную растрату драгоценных возможностей… Надежда Либерман.

Из сотен, прочитанных в детстве книг, многим из нас пришлось по зернам собирать тот клад добра и знаний, который сопутствовал нам в дальнейшей жизни. В своё время эти зерна пустили ростки, и сформировали в нас то, что называется характером, умением жить, любить и сопереживать. Процесс этот был сложным и долгим. Проза же Александра Дунаенко спасает нас от долгих поисков, она являет собой исключительно редкий и удивительный концентрат полезного, нужного, доброго, и столь необходимого человеческого...

Юз Алешковский об Александре Дунаенко: «…литературно одарен… Очень понравились первые два рассказа — про кота блистателен во всех отношениях — и „Есть ли жисть на Марсе“. Сюжет этой премилой новеллы задуман и решен превосходно… …рассказик („Растение“) читается с большим интересом, даже с удовольствием, получаемым от премилого состояния словесности легко крутящегося сюжета и отсутствия пошловатых глупостей — хорошее сочинение…».

…милые дамы, мне немедленно захотелось с вами поделиться. Найдено решение для удовлетворения некоторых наших эмоциональных нужд! ( Почему только к милым дамам обращаюсь? Холодный мужской ум такой эмоциональной нагрузки не выдерживает. Проверено опытным путем – из любопытства я сую нос в каждый комментарий под каждым прочитанным рассказом. Чаще всего мужчины задают автору в разных вариантах совершенно нелепый, с женской точки зрения, вопрос: « Зачем Вы об этом пишете?» ) Итак, позвольте...

Иногда хочется выстрелить себе прямо в сердце, туда, где ты… Может быть, от этого тебе Будет, хоть немножечко, больно?.. Пишу стихи редко. А теперь совсем перестал. Думаю — наверное, у меня уже готово полное собрание стихотворений. Вообще-то жиденькое. Два — три десятка короткостиший за тридцать лет. Но это ведь — с какой стороны посмотреть? Брюсов, к примеру, говорил, что не обязательно писать длинные стихотворения. Всё равно запоминаются две строчки. А то и — одна. Поэтому можно сразу...

Писал всегда «в стол». Не сразу. Вначале отсылал свои рассказы в «толстые» журналы, а потом уже складывал их в стол. Конец восьмидесятых. И как-то вечером подумалось: – А, напишу-ка я что-то из рук вон безобразное. Всё равно – никто не читает, всё равно «в стол». Вот – не буду себя ограничивать никакими рамками приличий. Матами, возьму и напишу всё сплошными матами. И – про разврат. Разнузданный такой, грубый, откровенный чтобы без всяких ограничений. Читать всё равно никто не будет. Никто и...