Родившийся в 1837 году, в год гибели Пушкина, Случевский «слов-
но самой судьбой был призван стать хранителем пушкинских заве-
тов, – писала в монографии, посвященной поэту, доктор филологи-
ческих наук, специалист по истории русской литературы XIX–ХХ веков
Елена Тахо-Годи. – Всю свою жизнь в меру своих сил он сознательно
стремился к поддержанию пушкинской традиции и увековечиванию
памяти великого поэта». Первые шаги Случевского на литературном
поприще были связаны именно с именем Александра Сергеевича.
В 1857 году в литературном журнале «Общезанимательный вестник»
появились стихотворения Случевского и его переводы Байрона, Гюго
и Барбье, затем он начал печататься в журнале «Иллюстрация», однако
подлинным дебютом для Случевского стала публикация его стихов в
«Современнике» в январе 1860 года. Как вспоминал впоследствии сам
поэт, «появиться в «Современнике» значило стать сразу знаменитостью.
Для юноши 20 лет от роду ничего не могло быть приятнее, чем попасть
в подобные счастливчики, и я попал в них».
Случевского под свое покровительство решил взять сам Тургенев,
твердо уверенный, что молодой «благообразный офицер, с тетрадью
в руках» – «это такой талант, которому Лермонтов не достоин будет
развязать ремень обуви». Ему вторил Аполлон Григорьев, который на
страницах «Сына Отечества» отметил: «Тут сразу является поэт, настоя-
щий поэт, не похожий ни на кого поэт... а коли уж на кого похожий – так
на Лермонтова».
Однако после головокружительного дебюта Случевского ждало рез-
кое неодобрение со стороны «передовой» критики и, как следствие –
почти двадцать лет вынужденного поэтического молчания. В конце 60-х
Случевский с болью писал Якову Полонскому: «Я один, совершенно
один на той дороге, по которой иду. Есть много трагикомизма в моем
положении. Я кончаю свой третий десяток, и не знал, и не знаю
удачи. Жизнь моя шла до сих пор, как несыгравшийся хор скрипачей,
может быть, она пойдет так и дальше». Случевский надолго ушел из
литературы, занялся изучением философии и естественных наук, слу-
жил в Министерствах внутренних дел и государственных имуществ,
состоял членом совета Главного управления по делам печати и получил
придворное звание гофмейстера.
Лишь в конце XIX века ситуация изменилась – у Случевского поя-
вились и единомышленники, и почитатели его таланта. С 80-х годов он
вновь выступил как поэт, в 1898 году увидело свет шеститомное собра-
ние его стихов и прозы. В своем творчестве Константин Константинович
всегда стремился уловить неуловимое, живописать то, «чего как будто
нет, / Нет в осязании и даже нет в виденьи». Задача не из простых, но
писатель успешно с ней справлялся.
В том же 1898 году около Случевского сформировался литера-
турный кружок. Среди завсегдатаев «пятниц» в квартире поэта были
Мережковский, Гиппиус, Сологуб, Соловьев, Щепкина-Куперник…
Брюсов писал в своем дневнике: «Эти пятничные собрания у
Случевского поэты называют своей академией. Был там и я 11-го вече-
ром, пришел с Бальмонтом и Буниным, – согласно с обычаем под-
нес хозяину свои книги стихов. из старших был дряхлый старец
Михаловский и не особенно дряхлый Лихачев, был издатель «Недели» –
Гайдебуров, цензор и переводчик Канта, Соколов, позже пришел
Ясинский; из молодых были здесь Аполлон Коринфский, Сафонов,
Мазуркевич, Грибовский. Мы трое декадентов – Бальмонт,
Сологуб и я, тоскливо укрылись в углу». Этой поэтической «акаде-
мией» Случевского была возрождена в начале XX столетия одна из
издательских традиций пушкинского времени – литературный аль-
манах («Денница»).
В новый век Случевский вступил уже как признанный мэтр, окру-
женный учениками и почитателями. Символисты охотно печатали его
в своих альманахах, а в газетных публикациях его называли «королем
русских поэтов».
В настоящее собрание вошли избранные стихотворения поэта,
а также его прозаические произведения «Профессор бессмертия»,
«Моленье ветру», «Мой дядя», «Идол», «Черная буря», «Убил? Не убил?»,
«Городской голова» и др.
