Русская книга мертвых

Стилистика этой книги, ее экзистенциальная посылка, точно определены автором в рассказе "Собиратель голосов": "...его интересовал не столько текст, сколько, во-первых, акустическое воздействие на слушателя, и, во-вторых (самое главное), он искал в чтении некие черные паузы, в которых была, по его убеждению, зашифрована душа времени". Эта книга успешный опыт воплощения на современном русском материале готической традиции, которую здесь следует понимать безотносительно субкультуры готов и не в смысле спекулятивного, по бедности, предложения популярной литературы, дробящейся на торговые марки - "нуар" или "хоррор" - не для обозначения новых форм и смыслов, а в поисках не занятых рынков сбыта. Данте и трубадуры, Мартин Лютер, алхимия, средневековые мистерии; проза Радклиф, По, Майринка, Лавкрафта; новеллистика писателей южноамериканских штатов, а также контрапунктное письмо в музыке - таков приблизительный контекст, в котором существует мир этой книги.