Заповедники мира

Философ аристократического элитаризма Хосе Ортега-и-Гассет считал, что мышление невозможно без преувеличений. Познавать, а тем более преобразовывать реальность посредством мышления значит усугублять ее. Какой толк в бесконечном стремлении к объективности, если мысль всегда отстает от актуального момента, она не может идти с ним вровень. Объективность - самая беззащитная заложница старения, она нескончаемо увядает у вас на глазах. Идиотизм не усугубляет, он просто молчит, смиряясь с тем, что...

Вадим Климов - главный редактор одиозного журнала "Опустошитель", маргинализирующего мертвые конструкты раннего модернизма и авангарда. Его роман "Скорлупа" развивает идеи повести "Бесплатное питание на вокзалах" другого Вадима Климова, автора русской версии кулинарного альманаха "Le devastateur", писателя-абсурдиста и режиссера экспериментального кино. Оба текста произрастают из одного и того же соцветия: absurdum; un manque d'empathie; Ein Traum, der im Leben sich verwirklicht. Вязкое,...

Вторая книга Владимира Васильевича Климова выходит к годовщине его Ухода. В книге собраны тексты разных жанров: отрывки из дневников и записных книжек, письма, стихи, записи снов, объемная работа о создании фильма «Любищев и гармония формы». Прикоснувшись к «этой странной жизни», читатель увидит Новосибирский Академгородок начала 60-х и Томск - десятилетие спустя. Он разделит подвижнические скитания философа и поэта в огромном географическом ареале - от Русского Севера до мыса Шмидта, и услышит...

Двое лежат в постели лицом друг к другу или, наоборот, отвернувшись в разные стороны. Они спят или только притворяются. Наверняка, хотя бы один из них видит сны. Или готовится увидеть. А второй? Тот, что, слегка приоткрыв глаза, рассматривает первого. Или, лежа к нему спиной, прислушивается к дыханию. Кто этот второй? Спутник?.. Или, может быть, его клиент(ка)? "Спутники" — второй роман Вадима Климова, на этот раз рассыпающийся. Написанный на ошметках папиросной бумаги в безымянной тишине...

Дети попирают воспитателей и топчут их авторитет, политическая философия устраняет старых апостолов, президент Путин пропадает со своего места и оказывается в колбе заспиртованным ребенком, вкус русско-украинской дружбы в киевском трамвае, футбольный клуб Barcelona обращается махачкалинским "Анжи", Луи-Фердинанд Селин работает в нем спортивным доктором, наконец, оторванная голова Жана Парвулеско изрекает: "Все, что мы говорим - Правда, потому что мы сами - Правда"... Так мог бы выглядеть...