Манекен Адама

«Это был статный дом. Старый, красивый. И парадные у дома были величественные. В такие нужно входить торжественно, с чувством собственного достоинства. На худой конец, меланхолично-вальяжно, поскрипывая дверными суставами петель.

Но Артём и Катя забежали в подъезд стремительно, будто от кого-то прячась. Артём громко шваркнул болоньевой ветровкой с клёпками о стену, а Катя некстати звонко стукнула каблуками туфель, перешедших ей от матери, как только она набрала необходимые 38. Вес, размер, температуру. „В ту зиму я тяжело заболела ангиной“, „Больше недели лежала с высокой температурой“, „И мама обещала…“, но Артём вслушивался больше не в её слова, а в старческий кашель и шарканье переминающихся ног – там, на верхних этажах под куполом. В песочно-наждачное перетирание стоптанной на внешнюю сторону подошвы о холодный камень (будто в тишине точили нож)…»